«Я был юнгой последнего третьего набора. Прибыл на Соловки. Жили мы в Савватьево, учились и жили в каменном монашеском корпусе. Тяжелым для меня было всё. Окунуться в неустроенную полевую жизнь мне было очень не просто. Ребятам, кто физически крепким здоровым все было привычным: печку топить, воду таскать. А я был худеньким как шкелет не приспособленным для такого экстремального существования. Холодина зимой была страшная. Ветер жуткий. А надо на дежурство идти. Одеваешь единственные теплые валенки и ныряешь из теплой кельи в снежную мглу. Стоять смирно на посту было невозможно, приходилось все время бегать вдоль корпуса - иначе примерзнешь. Зато когда дежурство кончалось, зайдешь в келью, привалишься к нагретой печке и сразу заснёшь - вот тогда радость, вот тогда благодать! Печки монашеские были большущие. По субботам их топили. Метровые швырки здоровые надвое расколешь, ставишь в печь торчком, пока всю не заполнишь, веточек сухих подложишь на растопку, запалишь. Полночи огонь в печи горел. Приходилось не спать, следить. Зато потом целую неделю хлопот не было - тепло было. Даже жарко - до среды жили с открытыми окнами. Вот какие замечательные печи монахи на Соловках строили. Преподаватель метеорологии Исаев говорил нам на Соловках: «Ребята, если вы хотите достичь чего-то в жизни, надо учиться». Многие пропустили эти слова мимо ушей. А я послушался. Хотя тяжело, конечно было. Учился на вечернем отделении - семью надо было кормить. Зато, потом, после института, легко было в «бою». Демобилизовался, учился в вечерней школе, окончил Московский институт автомобильного транспорта, экономический факультет. Потом работал в Министерстве тракторной промышленности» - рассказал Анатолий Иванович Дудкин.